Театральная компания ЗМ

Номинации на Премию «Золотая Маска» 2019 г. – «Лучший спектакль в драме, малая форма», «Лучшая работа режиссера», «Лучшая работа художника», «Лучшая женская роль второго плана» (Галина Кудымова), «Лучшая мужская роль второго плана» (Анатолий Радостев)
пьеса Элины Петровой и Анастасии Федоровой по одноименной повести Антона Чехова

несколько эпизодов из жизни Андрея Коврина

Режиссер-постановщик: Вера Попова
Художник-постановщик: Леша Лобанов

Артисты: Андрей Минин, Екатерина Порсева, Анатолий Радостев, Андрей Майбуров, Галина Кудымова, Анастасия Апанасевич

Продолжительность 1 ч. 20 мин.
Age category 12+
Как ни странно, для меня вопрос о гениальности или посредственности главного героя не является принципиальным. Человек должен верить в себя, в свой талант, в свою уникальность, может быть, даже избранность, в свой гений, потому что без этой веры в себя, по-моему, невозможно скучно жить.
None
В работе над спектаклем «Черный монах» для меня было интересно решить две задачи. Во-первых, «время» в повести. Оно представлено притчей о черном монахе, который существует всегда: и тысячу лет назад, и во времена Чехова и, вероятно, сейчас. Поэтому появился мотив библиотеки, как уходящей реальности в наше время (части книг уже нет, и книжные полки используются произвольно). Во-вторых, это исходная мысль режиссера Веры Поповой, которая сделала эскиз спектакля в пространстве, напоминающем оранжерею (Вишневый сад в миниатюре). В спектакле эта оранжерея тоже есть, но вне, и если в начале герои имеют в нее доступ, то в финале эта дверь закрывается.
None
Просторные стеллажи, уставленные книгами, а кое-где семейными безделушками, моделируют пространство. Стоит сдвинуть какие-то книги и уложить на них подушки, перегородив одним из стеллажей глубину сцены, – и вот это уже не дом Песоцких, а, например, спальня Коврина. В этом очень домашнем, одухотворенном присутствием человека пространстве образ цветущего сада возникает впроброс, когда на одном из стеллажей дымится ароматическая свеча (будто окуривают – согревают во время майского «утренника» – деревья), и туда же бросают белопенное свадебное платье Тани.
Каждый человек здесь – сад. И в спектакле звучит негромкая и нетребовательная просьба – ежедневно и ежеминутно «возделывать» себя и заботиться о ком-то.

Режиссер Вера Попова, использовавшая в постановке не текст Чехова, а пьесу Элины Петровой и Анастасии Федоровой, буквально окунает своих героев в быт. Этот быт теплый, подробный, в конечном итоге, одухотворенный. Пространство сада Песоцких – оно же пространство библиотеки – моделируется многочисленными книжными стеллажами. В этот ландшафт прекрасно вписываются и Песоцкие, рьяно обсуждающие за вечно накрытым для чая круглым столом вопросы прививок и окуривания деревьев. Трудовой человек, душевно включенный в свое маленькое дело, не может быть обывателем – этой мысли Чехова, кажется, наследуют и пьеса, и спектакль. Андрей Коврин (Андрей Минин), самоуглубленный и мягкий, отличается от Песоцких только тем, что у него есть свой внутренний голос, объективированный в виде Черного монаха (Андрей Майбуров), этакого Карлсона в черной толстовке, внимательного, ироничного, но не разрушительного. Разрушительной внезапно оказывается любовь и забота ближних, и спектакль показывает, как едва заметно начинает действовать этот репрессивный механизм любви, что происходит, когда человека – из благих побуждений – лишают права на его внутреннее пространство. В спектакле нет текста от автора, но за счет того, что артисты не только играют, но и немного комментируют своих героев, возникает эффект незримого эпического присутствия автора или группы авторов в пространстве спектакля.

На странице использованы фотографии Андрея Ладанова