Взглянем на авторское заглавие оперы: «Так поступают все женщины, или Школа влюбленных. Веселая драма». Моцарт и да Понте не назвали свое детище музыкальной комедией, «commedia per musica» – они охарактеризовали ее как «dramma giocoso»: наполовину серьезное, наполовину смешное произведение. Это не случайно. Я не верю, что два таких гениальных и точных творца, как да Понте и Моцарт, стали бы так обозначать жанр своей оперы без веской на то причины. Нет, они хотели показать нам, что они сами думают о ней.

Под конец оперы ее юные герои получают очень, очень суровый урок того, что такое жизнь и что такое любовь. Поэтому прежде всего «Так поступают все женщины» – это драма, и в буквальном смысле школа влюбленных, «La scuola degli amanti».

Почему основное заглавие – «Так поступают все женщины»? Действительно ли это относится только к женщинам? Ни в коем случае. Об этом можно долго говорить. Можно сказать, что это просто слова дона Альфонсо, его личное мнение о женщинах, и таким образом мы увидим, что этот персонаж находится в центре всей оперы. Музыкальная тема дона Альфонсо в финальном ансамбле, звучит еще в увертюре, призывая нас с самого начала внимательно следить за этим героем: он, словно бог, творит эту вселенную. Подобно Просперо или Мефистофелю, он вовлекает двух юношей в то, что кажется им игрой, но что на самом деле является опасным социальным экспериментом; он медленно уничтожает своих жертв и их возлюбленных.

Вся опера исподволь проникнута эротикой, но сексизма в ней нет. Напротив, можно утверждать, что «Так поступают все» – феминистское произведение. В свое время эта опера шокировала публику: всем известно было, что мужчины не склонны хранить верность, но женщины, как правило, вели себя иначе, по крайней мере внешне. Мужчины заводили романы, содержали любовниц – женщины же были лишены такой свободы. И вдруг две героини оперы позволяют себе такое поведение на сцене.

Для меня это является началом социального противостояния. Юноши уверены в своей победе, но постепенно им приходится осознать, что они сами – жертвы, и что их вина не уступает вине девушек.

Даже Деспина, которая считает, что управляет событиями заодно с Альфонсо, внезапно обнаруживает, что большинство его мотивов и планов от нее скрыты. Можно сказать, что Альфонсо выигрывает, поскольку он доказывает свою правоту. Чудесно: он прав. Но что он получает от своего выигрыша?

«Так поступают все», и этим все сказано – победителей здесь нет. Такова трагедия жизни, таков печальный урок этой оперы. И через эту трагедию жизни четырем героям придется пройти после того, как занавес опустится.

Флорис Виссер

Постановщики сделали ход по вектору «театр в театре», когда любой смысл в спектакле оказывается условным, эстетически отрефлексированным. Это и живая история молодых людей (актеров) – Фьордилиджи и Гульельмо, Дорабеллы и Феррандо, и театральный розыгрыш дона Альфонсо (старого «жуана», владеющего театром), и обыгранные музыкальные моцартовские рефлексии патетической оперы-seria, и классическая коллизия «весь мир – театр».

Причем театр – не метафорическое, а реальное пространство на сцене: со своим партером, балконами, гигантской, сверкающей «тонной» хрусталя люстрой, помостом, по которому движется «заснеженный» отряд костюмированных солдат, уводящих «на войну» моцартовских героев-любовников. Здесь свои, театральные, закулисные дети – игривые кудрявые амуры и фавны, свои разрисованные пейзажами «оживающие» декорации, здесь свое «солнце» – нежный золотистый свет, разлитый по сцене, «подсвеченный» софитами. И наконец – подсказка абсолютной условности происходящего – нарядная ракушка суфлерской будки, из которой выскакивает на сцену, как черт из табакерки, очаровательная комическая Деспина, мотор истории giocoso.

Вмонтированная внутрь моцартовского повествования о превратностях любви, эта театральная игра – местами лирическая, ироническая, патетическая, плутовская – разрешается в самом финале, когда рисованный второй занавес (как в каморке папы Карло) взвивается и обнажает другой зрительный зал – «зазеркальный», эпохи моцартовской Вены. И тогда разворачивается суть: весь мир – театр, игра, в которой никто не побеждает, но каждый что-то открывает для себя. И в этом смыслы двух миров – жизни и театра – совпадают. Для моцартовских героев drama giocoso разрешается сентенцией: не обманывай и не будешь обманут.

«Российская газета»