Театральная компания ЗМ

Пресса

13 мая 2019

Прямо в кровь мою!

Елена Петрова | Интернет-портал «ВОмске»

Тут сошлось всё — ностальгия по коммунальному детству, по «оттепели» с песнями Окуджавы, по первой невозможной, нелепой любви...

Так совпало или было задумано, что именно 9 мая, в день юбилея Булата Шалвовича Окуджавы, Фестиваль «Золотая Маска» показал в Омске спектакль «Старый дом», лейтмотивом которого стал окуджавский «Надежды маленький оркестрик»? Хорошо получилось.

Спектакль привёз на фестиваль московский Театр «Центр драматургии и режиссуры». ЦДР в конце 90-х возник благодаря Алексею Казанцеву и Михаилу Рощину. «Здесь родился новый российский театр и все его спектакли-манифесты», — считает критик Павел Руднев. Сегодня театр возглавляет Владимир Панков, один из тех, чьё творческое становление поддержал Алексей Казанцев, предоставив возможность творческой свободы в ЦДР. И постановка популярной в 70-е годы пьесы Казанцева
«Старый дом» — это поклон уже ушедшему учителю.

Второй показ спектакля прошёл вечером 10 мая, а днём была встреча со зрителями. Те, кто спектакль уже видел, говорили актёрам «спасибо» за пережитые смех и слёзы, отмечали, что его атмосферу создали не только главные герои, но замечательный актёрско-музыкантский ансамбль. Те, кому, как и мне, увидеть спектакль только предстояло, настроились «попереживать». И не ошиблись.

Тут сошлось всё — ностальгия по коммунальному детству, по «оттепели» с песнями Окуджавы, по первой невозможной, нелепой любви...

У Казнцева первый и второй акт разделяют 12 лет. У Панкова и молодые, и повзрослевшие герои присутствуют на сцене одновременно: из сегодняшнего дня наблюдают-вспоминают безвозвратно ушедшее.

И хрупкую любовь, которую не принимают родители — интеллигентствующая семья мальчика Олега и грубый папаша девочки Саши.

И выходки радетеля за нравственность, общественника-активиста Рязаева.

И первое предательство. Или не предательство? Ведь невозможно в 17 лет разобраться, кого ты на самом деле любишь — одноклассницу Сашу или обаятельную взрослую соседку Юлию Михайловну?

И бои коммунального значения: «слова, как ястребы ночные, срываются с горячих губ», и пошло-поехало! Весь дом — от Рязаева до дворничихи — включается в выяснение отношений.

Но в том, что тогда казалось враждой, сегодня обнаруживаются чеховские «сто пудов любви». Такой несмелой, загнанной самим человеком в самые потаённые уголки души, на чердак, в песню, наконец!

«Старый дом» — и есть песня о любви. «Проливается черными ручьями эта музыка прямо в кровь мою»...

оригинальный адрес статьи