Театральная компания ЗМ

Пресса

8 апреля 2021

Кони, гориллы, ежи и медведи

Марина Шимадина | Газета «Экран и сцена»

На фестивале “Золотая Маска” прошла традиционная внеконкурсная программа “Детский Weekend”. В этом году она была приурочена к столетию РАМТа (Российского Молодежного, в прошлом Центрального детского театра): он стал единственным столичным участником смотра и основной площадкой его проведения. В афише нашлось место и масштабным блокбастерам, и совсем камерным постановкам для нескольких десятков зрителей в стиле “инструкция по дзен-буддизму”.

География детской программы в этом году подтверждает идею театральной децентрализации: Канск, Новосибирск, Красноярск, Екатеринбург, Пермь, Хабаровск, Челябинск, Санкт-Петербург – и московский РАМТ как хозяин фестиваля. Выяснилось, что театры из регионов легче идут на эксперимент, смелее работают с современными текстами и поднимают сложные темы, на которые в нашем детском театре все еще не принято говорить. Так независимая компания “Желтый квадрат” из Екатеринбурга привезла на фестиваль моноспектакль Марии Чесноковой “А рыбы спят?” по пьесе Йенса Рашке из сборника немецкоязычной драматургии “ШАГ 11+”. Это монолог девочки, у которой умер брат, – ее попытка понять, что такое смерть и как примириться с этим страшным событием. Несмотря на тяжесть темы, пьеса звучит деликатно и даже жизнеутверждающе, а актриса осторожно балансирует на грани юмора и печали.

Пьеса Даны Сидерос “Всем кого касается” посвящена другой актуальной сегодня повестке – буллинга в школе. Тут объектами травли становятся два брата, говорящие на каком-то странном языке жестов и прикосновений. В постановке новосибирского “Глобуса” эта история оказывается размышлением о сложности коммуникации вообще. Режиссер Евгений Маленчев перенес действие в школьный спортзал, где актеры постоянно находятся в физическом спарринге – играют в баскетбол, а еще читают собственные эссе “Как избежать зла?” – такую тему для сочинения получают и их герои.

Пьеса “Подвиги Геракла” Анастасии Мордвиновой вписывает в античный контекст современную историю о реальном человеке, который в одиночку поддерживал в рабочем состоянии закрытую взлетную полосу в Ижме, что однажды спасло сотни жизней при аварийной посадке самолета. Для режиссера Константина Муханова и артистов Челябинского молодежного театра она стала поводом поговорить о том, есть ли место подвигу или хотя бы настоящему поступку в сегодняшнем мире.

Нельзя сказать, однако, что социальная проблематика и современные пьесы превалировали в нынешней программе. Сказки – старые и новые – все равно уверенно держат лидерство в детском репертуаре. Хотя, скажем, книга Фриды Нильсон “Меня удочерила горилла”, несмотря на игровой, приключенческий сюжет, прорабатывает серьезные вопросы об инаковости, терпимости и умении видеть за страшной или нестандартной внешностью любящее и доброе сердце. В спектакле Большого театра кукол из Петербурга горилла предстает отвязной рокершей, отпугивает окружающих асоциальным поведением, но тем не менее становится отличной матерью. Молодой режиссер Роман Бокланов, студент Руслана Кудашова, предлагает интересную игру с масштабами: на контрасте между маленькой куклой и взрослой актрисой, или актрисой – и огромной мохнатой лапой гориллы.

Его сокурсница Ксения Павлова в спектакле “Маленький концерт для фортепиано с медведем” тоже показывает своих персонажей в развитии: сначала в виде игрушечных плюшевых мишек, а потом, в момент осознания ценности своей дружбы, в живом актерском плане. Но главный герой постановки – рояль в кустах, то есть фортепиано в лесу, которое нашел медведь. Внутри этого хитро устроенного инструмента обнаруживается целый мир с большими городами, улицами, машинами и даже концертными залами.

Из персонажей “Детского Weekenda” в этом году вообще можно устроить зоо-сад: кони, львы, ежи и медвежата, молчаливые рыбы и гориллы… Но детские театры, к счастью, ушли от примитивного анимализма и не украшают исполнителей, как в былые времена, ушами и хвостами, а создают в первую очередь характеры, доверяя зрителям достроить образ в своем воображении. Так, в постановке Артема Галушина по сказкам Сергея Козлова – а их можно обнаружить в афише каждого второго российского ТЮЗа – артисты Канского драмтеатра напоминают скорее советских интеллигентов в грубых свитерах или геров Беккета, которые ждут себе Годо на берегу заросшей камышами реки, ловят удочкой облака и разговаривают со звездами-светильниками, висящими и над сценой, и над залом, объединяя их в общее волшебное пространство. Прекрасная монохромная сценография Ютты Роттэ и нежная музыка Рене Обри создают атмосферу покоя и гармонии, которую поддерживают тихие, задумчивые интонации актеров. И дети завороженно слушают эту неторопливую философскую беседу, опровергая устойчивый стереотип, что их внимание нужно удерживать постоянными трюками и оглушающей музыкой.

Еще более радикальный эксперимент устроил Хабаровский ТЮЗ: в постановке “Вафельного сердца” всеми любимой Марии Парр режиссер Константин Кучикин вовсе отказался от иллюстрирования сюжета, а попытался передать ее вкус и атмосферу – ощущение покоя, гармонии и радости, разлитые в этом не лишенном драматизма тексте. Многое здесь передается через тактильные ощущения: берег бухты Щепки-Матильды исполнители создают, раскладывая на сцене камни, рассыпая песок и выстраивая на нем маяк из консервных банок. Все это происходит намеренно долго, чтобы время остановилось и стало таким же бесконечным, как в детстве, которое тут с большой долей ностальгии пытаются воскресить. Спектакль вообще-то построен как бродилка, но в Москве случился форс-мажор: декорации не успели доехать до театра вовремя, поэтому зрители смотрели действие на видео, а актеры сопровождали его чтением текста вживую. Но зато недостающие впечатления компенсировали потрясающим запахом и вкусом вафель, выпекавшихся прямо во время спектакля.

Но если с малыми формами детские театры научились работать качественно и изобретательно, создавая доверительное пространство для совместного переживания и проживания какого-то опыта, то постановки для большой сцены – головная боль любого ТЮЗа. Получив в наследство от советской системы огромные типовые залы, современный театр не очень понимает, как их осваивать. Невозможна беседа по душам на 500 человек, сказку на ночь не расскажешь, пытаясь докричаться до 17 ряда. На “Детском Weekende” продемонстрировали разные подходы к этой проблеме. Пермский Театр-Театр показал мюзикл-блокбастер “Летучий корабль” на основе одноименного мультфильма. Хорошо известный материал, музыкальные хиты Дунаевского, яркая сценография в стиле ар-деко и костюмы эпохи начала воздухоплавания от Елены Сорочайкиной, танцы на шестах-березках и злободневные шуточки в духе “денег в казне нет, но вы держитесь” – верные слагаемые зрительского успеха. В постановке Дамира Салимзянова текст хоть и изменен, но в целом следует оригинальному сюжету и никаких новых трактовок не привносит. Если, конечно, не считать преображения бабок-ёжек в отряд летучих амазонок, которые, однако, тают от рассказов про любовь.

Противоположной стратегии придерживается Иван Пачин в спектакле Канского драмтеатра “Фотография, на которой меня нет”. Он не стремится ежеминутно развлекать публику и переносит на большую сцену принцип неторопливого разговора, более уместного для малой формы. Рассказ Виктора Астафьева и сам по себе не изобилует событиями, в нем много степенной описательности, любования природой Сибири и ее людьми. Но на большой сцене эта атмосферность оборачивается некоторой монотонностью, зыбкостью повествования.

Некий третий путь нашли и умело используют режиссер Роман Феодори и художник Даниил Ахмедов в Красноярском ТЮЗе, ставшим одним из лучших детских театров страны. Они умеют сочетать эффектную форму с глубиной содержания и продуманностью месседжа. Наконец-то привезенные в Москву две части “Хроник Нарнии” – “Племянник чародея” и “Конь и его мальчик” – конечно, поражают дорогими видеопроекциями, фантастическими костюмами волшебных существ, всевозможными сценическими чудесами, полетами и превращениями. Но эта визуальная феерия не остается просто красивой сказкой, как это часто бывает со сложносочиненными шоу. Феодори тут предлагает собственную трактовку текстов, ставших священными для поклонников фэнтези. Если у Льюиса “Хроники” – это парафраз Библии для детей, то у режиссера Феодори Нарнию придумывают сами дети, попавшие в сложные житейские ситуации. Он, быть может, жестко, лишает истории хеппи-энда: в одной из них мальчик теряет мать, в другой – дети страдают от голода и холода в сиротском приюте. Но их спасением становится мир фантазии, способность придумывать новые миры – акт творчества, равносильный акту творения. И в этом, конечно, большая гуманистическая ценность этих постановок как универсального рецепта выживания в самых трудных условиях.

оригинальный адрес статьи