Литургия zero

Александринский театр, Санкт-Петербург

Премия «Золотая Маска» 2014г. - «Лучшая роль второго плана» (Эра Зиганшина)
Номинации на Премию - «Лучший спектакль в драме, большая форма», «Лучшая работа режиссера», «Лучшая мужская роль» (Антон Шагин)
Участник программы «Достоевский и театр»

по роману Федора Достоевского «Игрок»

Переложение для театра Александра Завьялова и Валерия Фокина
Режиссер: Валерий Фокин
Сценография и костюмы: Александр Боровский
Музыка: Александр Бакши
Художник по свету: Дамир Исмагилов
Пластика: Игорь Качаев

Артисты: Антон Шагин, Полина Теплякова, Игорь Волков, Сергей Паршин, Тихон Жизневский, Олеся Соколова, Эра Зиганшина, Василиса Алексеева, Сергей Еликов, Владимир Маликов, Дария Малюшенкова, Анна Степанова, Максим Яковлев, Евгений Кошелев, Ефим Роднев, Михаил Сыромятников, Миша Козлов

Музыканты: Алексей Двоеглазов, Дмитрий Зотин, Игорь Мамай, Александр Морин, Андрей Огородников, Антон Попов, Александр Щербаков

Продолжительность 1 ч. 55 мин.

Возрастная категория 16+

номинация программка

«Игрок» Достоевского меня интересует не просто как рассказ о рулетке, деньгах и обогащении. Для меня это история о том, на что люди ставят в более глобальном плане – фактически о рулетке жизни. Наш спектакль – рассказ прежде всего о выборе человеческом и его последствиях. Можно пойти одним путем, можно стоять на месте, а можно поставить на зеро. И в этом случае ты вроде бы выигрываешь, да только оказывается, что это выигрыш нуля, выигрыш зеро, приводящий к падению. Мы часто попадаемся на уловки судьбы, нам кажется, что мы делаем правильный шаг, который в результате оказывается ложным. Именно эта тема стала для меня основной в нашей постановке.

Валерий Фокин

История распада личности начинается в этом спектакле с констатации абсолютной обреченности на это саморазрушение.
В этой постановке справедливо нет места очарованию курортных связей или упоению азартом. Это не бытовая психологическая зарисовка о падении личности из-за увлечения игорным столом. «Литургия Zero» – универсальная история неминуемой гибели души вследствие соблазнительной ставки на пустоту, на служение ценностям сиюминутным и случайным, тем, которые никак нельзя назвать вечными.

газета «Коммерсант»

Рулетенбург на сцене Александринки красив упорядоченной красотой правильных линий, строгих силуэтов, расчерченных траекторий движения фигур. Но этой расчерченной геометрии игры противостоит хаос человеческих надежд, желаний, дикого азарта и нестерпимого отчаяния.

газета «Новые Известия»

Режиссер Валерий Фокин продолжает свой роман с Достоевским. Единственная «западная» повесть писателя «Игрок» для режиссера вылилась в важный разговор о сложных взаимоотношениях Запада и России, и здесь Фокин высказывается достаточно антилиберально. Русский человек подвержен страстям, он охоч до азарта. Страсть к карточной игре, к игре с судьбой, где можно только проиграть, разрушает всех: и молодого горячего свободолюбивого мальчишку (Антон Шагин), и его опытную, основательную бабушку (Эра Зиганшина). Эта страсть сродни наркотическому дурману, который примагничивает людей к рулетке, пока не высосет их до дна. В финале Фокин резко разворачивает наш взгляд из XIX века в век нынешний: испарилась форма страсти, но сама страсть и потребность в азарте никуда не исчезли, а значит останутся те, которым выгодно манипулировать людьми, подверженными до неистовства модным увлечениям. Люди будут вновь и вновь изобретать новые формы «рулетки» – и порой под самыми благовидными предлогами.

Павел Руднев