

Сирано де Бержерак
Московский Художественный театр им. А.П. Чеховагероическая комедия
Перевод с французского: Владимир Соловьев
Режиссер: Егор Перегудов
Художник: Владимир Арефьев
Художник по свету: Антон Стихин
Музыка: Сергей Филиппов
Педагог по вокалу: Алла Тарасова
Постановщики фехтовальных сцен: Виктор Мазуренко, Олег Мазуренко
Артисты: Юрий Чурсин, Паулина Андреева, Кузьма Котрелев, Игорь Золотовицкий, Александр Усов, Антон Ефремов, Никита Бурячёк, Арсентий Журид, Мухтар-Али Мурзин, Николай Романов, Сергей Соломин
Продолжительность: 3 ч. 20 мин.
Возрастная категория 16+
«Сирано де Бержерак» – это пьеса, в которой люди решают свои проблемы при помощи шпаги, поэтому у нас на сцене фехтуют. Но важно понимать, что Ростан писал своего «Сирано» через двести лет после жизни его реального прототипа, это XVII век, придуманный в конце века XIX, романтически преломленная реальность. И это даёт нам право, пользуясь теми правилами игры, что заложены драматургом, тоже сочинять свой мир, заново перепридумывать его. Мы берём историческое фехтование и размышляем, что такое фехтование сегодня, в XXI веке. Что это за способ общения – обмен уколами? Например, комментарии к постам в Фейсбуке – что это, как не словесный укол? Как это работает сейчас? В мире Сирано существует кодекс чести, есть правила, которые ты не можешь нарушить даже в поединке с соперником. Сейчас у нас принципиально нет никаких правил. Хотя я думаю, что и во времена Ростана их тоже особо уже не было и это как раз то, по чему он тосковал.
Новый спектакль Художественного театра впитывает не только свою сценическую историю – (незаконченная) постановка Ефремова рубежа веков также фиксировала слом времен. Режиссерская интерпретация аккуратно уложена в устойчивую традицию толкования французского «хита» на русской сцене, где «Сирано де Бержерак» – история гонимого гения, Егор Перегудов впрямую ставит «смелого гасконца» в контекст ХХ века. Особенно значимой становится финальная гибель блестящего гвардейца от рук «случайных» недоброжелателей. В спектакле в ней ясно виднеются следы катка советских репрессий 30-х годов. И поименным зарифмованным списком зачитываются со сцены имена с обстоятельствами смерти: Хармс, Бабель, Мейерхольд, Михоэлс…